Зарисовка #6 по Kyou Kara Maou!

четверг, 08 января 2009

12:32

Название: Все только начинается!
Автор: Небо в глазах ангела
Бета: Манназ
Пейринг: Конрад/Йозак (или Йозак/Конрад, я еще не определилась), Юури/Вольфрам, а так же планируется Гвендаль/Гюнтер
Рейтинг: сходу, с развороту NC-17 (я не хотела, это они сами виноваты)
Жанр: романс
Размер: неизвестен
Статус: в процессе
Дискламер: не претендую
От Автора: по моему, это болезнь. Предупреждаю сразу, я почти не помню канона вне Юурама, и особенно в контексте отношений Йозака и Конрада, так что скорее всего получится жестокий ООС, предупреждаю заранее.

Часть 1(POV Йозак)

Часть 2(POV Конрад)
Люблю. Люблю тебя, и всегда любил. Ты помнишь, помнишь, как мы встретились в первый раз? Ты плакал над могилой матери, впивался ногтями в еще свежую землю. Такой маленький. Такой одинокий. И мне было все равно, все равно, что мы с тобой ровесники, что вряд ли я могу быть старше. Я поклялся тогда, поклялся всегда защищать тебя. Когда ты спал за моей спиной, когда мы путешествовали с моим отцом по землям Шимарона, на душе у меня было светло и радостно, ведь теперь в моей жизни появился тот, кого я хотел защищать. Такой же как я, полукровка, который никогда не оттолкнет мою заботу, не откажется от моей дружбы из-за моей крови. Глупейшее оправдание, но у меня перед глазами тогда стоял пример моих братьев, Гвендаля и Вольфрама. И я знал, что ты никогда не станешь поступать со мной так, как они.
Время шло. Теперь я понимаю, что и не шло вовсе, а летело. Так много воды утекло с тех пор. Моя привязанность к Джулии. Я думал, что люблю её. Точнее, я так старался себя в этом убедить - что на самом деле люблю её как женщину, а не как идеальный светлый образ, который сам себе придумал. Я так нуждался в свете,и она подарила мне свет. Но я всего лишь хотел забыться в её лучах, забыться и забыть глаза цвета василькового поля и волосы цвета осенней меди. Я просыпался ночами от собственного жаркого шепота. Я убеждал себя, что шептал, еще секунду назад, в полузабытье, шептал её имя. Но губы не обманешь, они-то помнили, как складывались в совсем другие звуки. Но, как я мог признаться тебе? Как? Ведь ты тогда уже был моим подчиненным, моим оруженосцем. И преданным шпионом Гвендаля. Я тоже всегда был предан брату, предан семье, но никогда не забывал, как они отрекались от меня в детстве, как смотрели, словно это я был виновен в том, что родился нечистокровным. Но ты не знал об этом. Тогда еще не знал. Ты служил ему верой и правдой, а я… я каждый раз, видя тебя в его кабинете, боролся с приступами ярости и жгучей обиды. Глупо, да? Я же понимаю, что у вас с ним ничего не было. Чисто деловые отношения. Но я просто не мог это контролировать. Просто не мог. А потом была Руттенбергская бойня. Когда меня направили туда с отрядом, я радовался, ведь ты направлялся туда же со мной. В глубине души я надеялся. Надеялся, что, быть может, на поле битвы хоть что-нибудь сдвинется в наших отношениях. Быть может, я все же смогу признаться тебе. Но ничего не произошло. Ничего, если не считать, что мы похоронили там весь отряд и чуть не потеряли друг друга - уже навсегда. С тех пор я больше и не помышлял о чем-то кроме твоей дружбы, твоей безоглядной преданности. Ты всегда так ко мне относился. Мне кажется, даже боготворил. А мне хотелось любви. Твоей любви. Но как показать тебе, что я вовсе не бог, и не идол, а человек? Такой же, как ты. Равный. Что мы можем, можем быть вместе, если ты только захочешь. Но ты не хотел. Я никогда не видел в твоих глазах ничего кроме уважения, преклонения перед боевым командиром и дружеской привязанности. Я смирился. Я постарался забыть, вычеркнуть, загнать подальше. Но, когда в моей жизни появился Юури, открытый и искренний мальчик, мой крестник, ставший следующий, после моей матери, Мао, сдерживать рвущиеся наружу эмоции стало сложней. Намного сложней. Юури обладает уникальной способностью пробуждать в людях самые светлые, самые искренние чувства, на которые они только способны. А в моей душе самым искренним и неизменным была любовь к тебе. Она до сих пор оставалась надежно запертой, но под напором неунывающего оптимизма, который привнес в наши жизни новый Мао, она начала просачиваться и рваться наружу. И даже обычные спарринги с тобой превратились для меня в изысканную пытку. Смотреть, как после двух часов интенсивной тренировки по твоей шее за свободный воротник рубашки ползет струйка пота, стало просто невыносимо. Когда от усердия ты прикусываешь уголок губы жемчужно-белыми зубами. Когда тяжело дышишь, и все никак не можешь отдышаться, а у меня в голове всплывают нездоровые фантазии о том, как бы ты дышал, если… Хотя, почему нездоровые? Я взрослый мужчина, ты тоже. Я люблю тебя. Я желаю тебя, как никого, никогда не желал в этой жизни, что же меня до сих пор останавливает?

***
Я заметил его совершенно случайно. Йозак явно следил за Юури и Вольфрамом, которые как раз сейчас куда-то очень целенаправленно шли по одной из анфилад Замка Клятвы на Крови. Я только что вернулся из города, спешился, отвел коня в конюшню и как раз собирался подняться к себе, когда заметил младшего брата в компании Юури и Йозака, ненавязчиво следующего за ними. Что ему не понравилось в их поведении, хотелось бы мне знать? Или мой оруженосец в который раз пошел на поводу своего природного любопытства и жажды авантюр? Не знаю, что на меня нашло. Наверное, сказалась легкая усталость, которую я испытывал после непродолжительной,но утомительной беседы с одним из своих людей в городе. Но я проследовал за ним, стараясь всеми силами не выдать своего присутствия. Правда, похоже, Йозак был так увлечен этой незамысловатой игрой, что ничего не замечал. Право слово, уже взрослый, и откуда в нем эта детская шаловливость? Когда мимо меня прошла одна из служанок, я лишь улыбнулся её, уже догадываясь, что сейчас произойдет. И, конечно, он не разочаровал моих ожиданий. Стоило ей простучать каблучками, как Йозак тут же юркнул в одну из стенных ниш, надежно прикрывших его своей тенью от глаз невнимательной служанки. Я не спешил. Когда он надумал выглянуть из своего укрытия, я как раз поравнялся с ним. И не удержался.
Кладу руку ему на плечо, ощущая, как он вздрагивает всем телом под моими пальцами. И тут же замирает. Подбирается весь, словно пружина, готовый вот-вот распрямиться. Что будет делать? Медленно-медленно поворачивается ко мне лицом к лицу, я успеваю заметить насторожено-напряженное выражение васильковых глаз, а потом в них мелькает узнавание. И он, как в скорлупу, прячется под маску этакого великовозрастного шалопая со странными замашками. Мне ужасно не нравится эта его манера скрываться за этим нелепым, так не похожим на него настоящего, образом. Но ничего не поделаешь, похоже, он сам уже так сросся с ним, что уже никаким мечем не разрубишь, не отделишь одного от другого. Улыбаюсь. Не могу не улыбаться, когда он пытается вести себя со мной так, как бы вел с любым другим. Но я не любой. Я знаю, что он совершенно не такой, каким хочет сейчас казаться. Стоически выслушиваю все его причитания, смотрю на спектакль с закатыванием глаз и заламыванием рук и просто не могу отделаться какого-то неведомого мне ранее чувства полета. Я ведусь, как ребенок, на эти его незамысловатые трюки. Непроизвольно подхватываю полушутливый тон, вовсе мне не свойственный. А он никак не уймется. Думает, я хочу поймать его на лжи? Зря. Его ложь мне совершенно неинтересно. А вот он сам… Он сам меня интересует. Знал бы он, насколько сильно, не стоял бы тут сейчас. Не паясничал. Он так близко, так удушливо близко. Отчаянно борюсь с желанием зарыться носом в волнистые рыжие пряди, с жадностью втягивая еще не знакомый, но кажущийся уже сейчас таким родным, аромат.
- Прекрати, - бросаю довольно грубо и сам злюсь на себя за это. Он же ни в чем не виноват. Только я сам.
Он отчаянно хлопает глазами, как глупенькая девица. Но он парень, мужчина. И далеко не глуп, а совсем наоборот, обладает живым и острым умом. Зачем он это делает? Зачем он ведет себя со мной так? Как будто я ему чужой, как будто не знает, что я знаю его слишком хорошо, чтобы поверить в его уловки.
- Что прекратить, капитан?
Почему, почему всегда только «капитан» или «господин Веллер», почему никогда по имени? Почему никогда просто «Конрад»? Неужели мое происхождение так и останется между нами непреодолимой преградой? Раньше я стыдился, что недостаточно знатен, сейчас меня смущает излишне высокое происхождение. Неужели он никогда не позволит мне встать рядом с собой?
- Прекрати. Прекрати так хлопать глазами, - не знаю, что на меня находит, но я подаюсь вперед и тянусь губами к его лицу, - Прекрати паясничать.
Вижу, как его глаза расширяются в изумлении, но он упрямо продолжает свою игру. Что мне сделать, чтобы он наконец перестал, перестал играть со мной?
- -А почему нет? Я слышал, место придворного шута все еще вакантно, - нагло и развязно ухмыляется мне в лицо и это становится последней каплей. Сминаю разделяющее нас расстояние и жадно припадаю к его удивленно приоткрывающимся мне навстречу губам. Как же давно. Я. Мечтал. Об этом. Он замирает на секунду, но этого достаточно, чтобы я испугался, испугался, как никогда в жизни, что ему неприятно, что он оттолкнет меня. Но он, словно опомнившись, начинает так же жадно и отчаянно отвечать мне. Меня охватывает такая немыслимая эйфория от осознания, что все это время мы оба, как несмышленыши, боялись открыться друг другу, тем самым мучаясь каждый в своем замкнутом мирке, никого не подпуская близко к тайнам наших сердец. А оказалось, что тайна общая. И сейчас я испытываю такое облегчение и благодарность всему миру и тому, кто подарил мне это счастье, тому, кого я так давно люблю, что, кажется, способен на любое безумство. Какое же это просто немыслимое счастье - любить и быть любимым.
***
- Зачем? – первое, что произносит он, когда все заканчивается. И он еще спрашивает?!
- А ты не догадываешься? – мне просто невероятно нравится, как он хмурит брови, когда пытается напряженно размышлять над чем-то, хотя после всего случившегося думать здраво он вряд ли способен. Но его потуги умиляют.
- Не единой умной мысли, - капитулирует он и сам тянется за поцелуем. Я не ошибся. Как же это прекрасно - осознавать, что любовь, которая казалась столь мучительной и безответной, неожиданно находит отклик, понимание, ответную любовь.
- Тебе уже неинтересно? – спрашиваю, с трудом восстанавливая сбивающееся на каждом вдохе дыхание. Он все еще так соблазнительно близок. Надо срочно с этим что-то делать… Не могу же я снова набросится на его прямо здесь, в коридоре… И так уже побезумствовали достаточно. Если наши желания совпадают, а я по влажному туману в васильковых глазах вижу, что совпадают, то лучше было бы перебраться в спальню. Поднимаюсь и протягиваю ему руку.
- Нет. Очень интересно, - все еще немного растеряно, словно не веря во все случившееся, отзывается он, - Расскажешь?
- Да, но… - я уже собирался сказать, что все-все расскажу ему, только стоит сначала добраться до моих покоев, как из-за поворота вылетел чем-то разгневанный мой младший брат. И с отчаянным криком: «Юури, ты слабак!» - пробежал мимо по коридору, даже не взглянув на нас. И что у них опять случилось? А впрочем, не все ли равно. Уверен, они смогут со всем разобраться сами. Мы же разобрались.

Часть 3(про Юури с Вольфрамом)

Часть 4(POV Йозак)
***
Как же он не вовремя! Ну почему этим двоим приспичило именно сейчас устроить очередные разборки?! Да я сейчас с ума сойду от того взгляда, который он на меня бросил, когда я подтвердил, что меня все еще интересует, зачем он это сделал. У меня внутри все замерло на секунду, а потом запрыгало, словно рой мишко-пчелок по цветкам. Неужели, неужели он сейчас скажет, признается… Но нет, мало того, что сначала фон Бильфельд прервал нас на самом интересном месте, так потом за ним тут же появился Мао Юури, с таким несчастным выражением на лице, что, конечно, капитан просто не мог оставить его одного наедине с проблемами. Конечно, Юури всегда был для него самым важным, самым дорогим, как Джулия когда-то. Куда мне до них. С трудом сдержав вздох разочарования, карябающий горло словно наждаком, замираю в отдалении и жду, когда же капитану надоест нянчиться с Мао, и он снова вспомнит обо мне. Он же вспомнит, правда?
Юури ищет фон Бильфельда. Ну еще бы, после очередной сцены ревности со стороны последнего, скорей всего хочет извиниться, даже если и не виноват ни в чем. Все же наш Мао бывает удивительно мягкотелым, когда речь касается друзей и соратников. Это он только в демонической форме весь из себя справедливый и неподкупный, а на самом деле мягкий и пушистый, что порой даже пугает. Ну, как такого защищать, если он сам себе на голову неприятности постоянно находит? И злиться на него не получается. Это я уже знаю. Наверное, поэтому-то его так и любят. И Конрад тоже. Да и я люблю его. Поэтому тоже не могу оставить без внимания проблемы юного Мао… Нравится он мне. Хороший парень, да и переживания его мне частично понятны. Я и сам вот не знаю, что со своей любовью делать, нужна ли она ему.
- И что у вас на этот раз произошло? – спрашиваю и понимаю, что мне действительно интересно, что же додумался сказать Вольфраму Юури, раз тот так взбесился.
Шибуя от моего вопроса явно начинает нервничать и теряется. Ну да, а он думал в сказку попал? Ничего не могу с собой поделать, может это и мелко, но просто не могу не наслаждаться его смущенной мордашкой. Наверно, капитан мне это не простит. Но он удивляет и меня самого и Юури, когда берет меня за локоть, и произносит.
- Я думаю, Его Величество Мао сам со всем разберется, Йозак. А нам, пожалуй, пора…
Куда? В голове сразу все мысли куда-то проваливаются. Я перестаю дышать и просто не могу оторвать взгляд от моего капитана - у него в глазах столько, столько сдерживаемых эмоций, что я даже половины из них разобрать не могу. Только знаю, что он сейчас хочет как можно скорее уйти отсюда со мной. Он уже поворачивается и тянет меня за собой, когда ему в другую руку вцепляется явно не ожидавший от него такого Мао.
- Конрад!
Похоже, Юури все-таки решил рассказать обо всем. Ну почему сейчас?!
- Да, Ваше Величество, - он покорно склоняет голову. Хотел бы я знать, чего ему стоит такая покорность.
Мао снова тянет с ответом. Возмущается, что его опять не так называют, ведь он давно дал Веллеру право называть его по имени. А тот все еще никак не запомнит. И как Шибуя не поймет, что просто невозможно переучится так быстро. Мы же с Конрадом оба полукровки, нас воспитывали с мыслью о том, что мы существа второго сорта, и просто не имеем права осквернять звучанием наших голосов имена великих и всемогущих. (нууу…Конрада так не воспитывала, конечно))) это уж потом, когда вольфрам стал к нему предвзято относиться….) Нет, конечно же он ни о чем таком даже не догадывается. А просвещать его никто и не будет. Поэтому капитан опять смиренно соглашается с желанием Мао и все же спрашивает, что произошло. И тут начинается полный цирк. Вот никогда бы не подумал, что у них на Земле такие свободные нравы. Если девушка сама может поцеловать парня, чуть ли не насильно, если верить Юури. А я ему верю, потому что уже видел в каком виде коварный фон Бильфельд разделяет с ним постель, и раз после всех этих рюшечек и ленточек Юури так ни на что толком и не решился, то могу понять бойкую девицу, решившую все же его заполучить. Да уж, Вольфраму еще учиться и учиться. Он же гордый, он никогда не позволит себе таких вольностей, только если точно будет уверен, что его не оттолкнут, не посмеются. Но, зная, какой у него робкий и неопытный жених, они еще долго будут вокруг друг друга круги нарезать.
Откровенно подтруниваю над незадачливым Мао.
- Ну, это слишком громко сказано, Величество. Вы же сами на каждом углу твердите, что эта помолвка - всего лишь нелепая случайность. Так что, думаю, раз уж вам так нравятся девушки, давно пора перестать водить фон Бильфельда за нос и честно во всем признаться.
О, как он на меня посмотрел при этих словах. У меня даже появилось ощущение, что я мог опрометчиво разбудить его демоническую форму. И правильно, поделом ему. Если честно, я всегда недолюбливал фон Бильфельда, ведь я хорошо помню, как в детстве он демонстративно игнорировал и оскорблял капитана, но сейчас я ему сочувствую. Все же он и так уже порядком измучен всеми этими неопределенностями с помолвкой и нерешительностью Мао, а тут еще такая новость на его голову. Надеюсь, парню не придет в голову ничего с собой сотворить. Я, конечно, знаю, что это не в его характере, скорей он разнесен в щепки пару другую комнат, но мало ли что может быть.
Капитан меня поддерживает. Подтверждая, что это нечестно со стороны Юури. Я вообще удивляюсь, почему он ему об этом раньше не сказал, все же Вольфрам его брат, и я знаю, что он любит его несмотря на все те унижения, которые пришлось пройти по вине младшего брата.
Они там еще что-то обсуждают, а я просто уже на ногах стоять не могу. Его пальцы на моем локте начинают казаться мне просто раскаленными добела, кажется, они прожигают меня прямо сквозь одежду, кожу, мышцы, до костей. В животе уже не мишко-пчелы порхают, а стаи драконов. Если бы не гордость и нежелание упасть в грязь лицом перед тем, кого так давно и так сильно люблю, у меня бы уже давно колени затряслись. Ну, сколько же можно! Сколько еще Юури будет мучить нас! С трудом выныриваю из собственных мыслей и слышу.
- Конрад, вот ты можешь себе представить, что будешь целоваться с парнем, что признаешься ему в любви?
О! Уж я-то знаю, что капитан не только себе это представляет, он сам совсем недавно проделал все это со мной. И если честно, сейчас мне уже все равно, какие чувства он ко мне при этом испытывал. Я знаю, что люблю его, что хочу больше кого бы то ни было на этом свете. И если судьба решила предоставить мне такой маленький шанс заполучить его, я своего не упущу. Не упущу!
- Конечно могу. Ведь я люблю.
Я давлюсь вздохом, а потом и вовсе забываю как дышать. Он смотрит только на меня. И улыбается. Улыбается только мне. Я не замечаю ничего вокруг, кроме этих теплых глаз цвета молочного шоколада. Они проникают в меня, захватывают, увлекают за собой.
Я тоже люблю. Люблю! Но сказать об этом просто не успеваю. Его губы впиваются в мои с такой силой, что я даже не сразу успеваю ответить, а потом перед глазами начитают танцевать звезды, и соображать что-то осмысленно уже не получается. Совсем. Как же сильно я люблю тебя! Как люблю.

Часть 5(POV Конрад)
***
Не помню, как мы добрались до моей комнаты. Знаю только, что все это время не размыкали рук. Я никогда не думал, что можно так много сказать друг другу глазами. Я боялся, что он не поймет меня. Не поймет, что я не вру, что не лукавлю. Что на самом деле люблю его. Только его одного. И готов нести всю ответственность за свои чувства перед ним, да и вообще перед кем угодно. Но он понял. Понял без слов. Это какое-то просто нереальное счастье. Я никогда не испытывал такой эйфории, даже когда мне дарила свои теплые улыбки Джулия, даже когда новорожденный Юури улыбался мне с рук своей матери. А от его всепонимающей ухмылки у меня в душе просто все перевернулось, и, кажется, вернется на свои места еще не скоро. Губы у него влажные и сладкие, просто не могу перестать целовать их, сминать своими, ласкать языком. Он так же жадно отвечает. И я знаю, прекрасно знаю, что сейчас он хочет меня не меньше, чем я его. Я пытаюсь настойчиво подталкивать его к кровати, но он даже не замечает моих попыток. Шарит руками по моему телу, пытается стянуть с плеч мундир. Помогаю ему, отвожу руки назад. Китель падает на пол. Он тут же впивается в мою шею, прихватывает кожу губами, кусает. Словно, оставив на мне свои следы, хочет раз и навсегда утвердить свое право на меня. Пусть, ведь я тоже хочу, безумно хочу, чтобы теперь он был только моим, ничьим больше. Пробираюсь пальцами под его безрукавку, нетерпеливо исследую накаченный пресс и ребра, хочу сделать тоже самое губами и языком. Когда же мы дойдем до кровати! С трудом отрываю его от своей шеи, обхватываю руками такое родное, такое дорогое мне лицо. В синих глазах плещется восхитительный туман, похоже, он уже мало соображает что делает. Могу его понять, я тоже с трудом могу стоять от такой обжигающей близости. Неожиданно в его глазах мелькает испуг. Неужели он еще способен сомневаться во мне, в нас? Целую припухшие, влажные губы, нежно-нежно. Не помню, что хоть раз целовал так кого-то, кроме него. Он обнимает меня за талию, опускает голову на плечо и начинает дрожать. Его дрожь передается мне. Я тяну его к постели, он сначала не сопротивляется, потом вырывает руку и сам стягивает с себя рубашку, и принимается расстегивать пуговицы на моей. Я уже сижу на кровати, его колено упирается в кровать рядом с моей рукой, вторая нога все еще стоит на полу. Когда и моя рубашка летит на пол, нетерпеливо тяну его на себя. Он очень осторожно опускается сверху. Нависает надо мной на локтях, смотрит в глаза. Я тону в них, тону в этих глубоких синих озерах. Каким же я был дураком, что не заметил, не понял, не открылся раньше. Ведь мы бы могли бы быть так счастливы все это время вместе. Но теперь, теперь я уже не упущу этот шанс, что так щедро преподнесла мне судьба. Тянусь к его губам и, не касаясь, не закрывая глаз, шепчу одно единственное слово.
- Люблю…
Он что-то нечленораздельно всхлипывает и неожиданно сильно обнимает меня, перекатываясь на бок и утягивая за собой. Да что же это! Я же с ума сейчас сойду, если мы так ничего и не сделаем! А он не отпускает меня, уткнувшись в шею, все пытается что-то сказать. Зачем? Ведь я и так уже все знаю. Зачем мне его слова, если он признается мне каждым вздохом, каждым поцелуем, каждым стоном. Опускаю руки на его спину, спускаюсь ниже, на поясницу, и еще ниже. Вжимаюсь бедрами, он приглушенно вскрикивает. Ведь не может же он не почувствовать как сильно я хочу его сейчас. Так сильно, что уже не в силах сдерживаться, не в силах контролировать ни себя, ни его. Безумие продолжается. И как же оно прекрасно. Без брюк почувствовать друг друга удается лучше, но все равно не достаточно. Недостаточно близко, недостаточно глубоко. Опять тяну его на себя. Он сопротивляется. Да сколько можно-то! Когда же он прекратит думать о всем не нужном.
- Капитан! – вскрикивает, когда я стискиваю его бедра коленями и пытаюсь прижаться плотней.
- Ты меня еще на “вы” назвать попробуй! – шиплю ему в лицо, и он краснеет, мучительно и неизбежно. Ну как мальчишка! У меня просто слов нет.
- Но как же?
- А вот так!
Сам опускаю между нами руку, обхватываю его пальцами, он вскрикивает и упирается лбом мне в плечо.
- Прекрати сомневаться, слышишь? – он лишь кивает, а я продолжаю медленно-медленно двигать рукой вдоль всей длинны, - Я люблю тебя, - от моих слов он вздрагивает, но голову не поднимает. Направляю его в себя, приподнимаю бедра выше, чтобы нам обоим было удобно и прежде чем податься ему навстречу, прежде чем слиться с ним воедино, шепчу, - И я знаю, что ты тоже…
- Люблю, - выдыхает он мне в шею и одним глубоким движением подается мне навстречу.
Я вскрикиваю от ожидаемой, но кажещуйся абсолютно не существенной, боли и непереносимого эйфорического счастья. Как же долго я ждал этого! Больше никогда, никогда не отпущу. Не позволю сомневаться! Кажется, я что-то из этого исступленно шепчу ему на ухо, когда он двигается во мне, а я двигаюсь ему навстречу. Какое же это счастье любить и знать, что твоя любовь взаимна. Ничто на свети не сравнится с этим чувством. Ничто и никогда.

продолжение следует...

@темы: сенен-ай, яой, фанфики, аниме, Kyou Kara Maou, NC-17