Правила земного этикета

Юури предположить не мог, что учеба в институте, в который он так стремился и столько сил положил, чтобы поступить, станет ему не в радость. А все почему? Да, потому что Вольфрам неожиданно так изъявил желание учиться вместе с ним, на Земле. И сам Юури узнал об этом только на зачислении, когда его мама радостно объявила куратору, что, если возникнут какие-то проблемы, то он может звонить ей не только в отношении её родного сына, но и его друга, и сына её подружки из Европы, Вольфрама Бильфельда. Сказать, что у Юури при этих словах глаза на лоб полезли, значит приуменьшить. А уж когда сам Вольфрам появился из своего укрытия в самом дальнем конце зала, Шибуя понял, что мир рухнул, вот и все.

Дженифер старалась обустроить их отныне совместный быт на земле, как могла, но все без толку. Между Юури с Вольфрамом, словно кошка черная пробежала. Началось все еще с зачисления, продолжилось, когда мама Юури горя здоровым желанием устроить гостя из другого мира в их доме с максимальным комфортом, выделила ему отдельную комнату, аргументируя, что её любимый Воль-тян теперь будет много времени проводить у них в доме, поэтому ему нужен свой уединенный уголок. Юури просиял. Снова спать на футоне, пока Вольфрам будет дрыхнуть в его кровате, юного Мао совершенно не прельщало. И главное, что, признаться, Шибую несколько удивило, фон Бильфельд тоже не стал настаивать на том, чтобы ночевать с ним в одной комнате. Все разъяснилось вечером, когда Вольфрам, почти целый день занимавшийся обустройством своего нового жилища, спать все равно пришел в комнату Юури. Тот попробовал возмутиться, но после того, как их вопли перебудили весь дом, смирился.

Теперь он спал на футоне возле кровати, на которой вольготно расположился Вольфрам. Причем, Юури довольно быстро осознал, что ему чуть ли не до слез обидно, что фон Бильфельд даже не предложил ему присоединится к нему на кровати, в конечном итоге, не такой уж и узкой она была, двоим вполне бы хватило места. Нет, Юури, разумеется, отказался бы, но неужели он даже предложить не мог?

Дальше - хуже. В институте Юури быстро со всеми перезнакомился, так как всегда был не в меру, по мнению того же фон Бильфельда, общительным и добрым для настоящего Мао. А вот Вольфрам, что и понятно, старался держаться с одногруппниками отстраненно. В первую очередь, конечно, потому, что банально боялся выдать в себе иномирянина каким-то неправильным словом или жестом, или и вовсе попасть впросак. Ну, что поделаешь, если гордый мазоку не желал становиться посмешищем. Земные нравы так вообще ввергали его порой в настоящий ступор, как, например, в начале их учебы, когда он пару раз видел целующиеся парочки прямо в коридорах университета. Шибуя искренне сочувствовал ему, поэтому честно старался все время держаться по близости, чтобы поддержать или разрулить щекотливую ситуацию, если что. Так что их быстро записали друг другу в лучшие друзья. И вот тут началось самое интересное.

Уже через неделю к Юури подошла девушка из их потока и попросила дать ей номер телефона Вольфрама. Шибуя опешил. И, даже понимая, какой глупый вопрос задает, спросил «зачем?». «Хочу познакомиться с ним поближе» - искренне призналась та, - «Ты ведь мне поможешь, правда?». И он в тот момент отчетливо осознал, что ему совершенно не хочется этого делать. Но она так его уговаривала, даже обещала самого Шибую познакомить с какой-то своей подружкой, которой он давно нравится, что тот сдался, и продиктовал ей номер.

По дороге домой, которая уже традиционно проходила в молчании, стоя в вагоне метро напротив притиснутого к стенке фон Бильфельда, которого до сих пор смущали эти металлические монстры, перевозящие пассажиров под землей, Шибуя, смущаясь и краснея, быстро пересказал ему разговор с однокурсницей.

- Меня это не интересует, - безразлично произнес Вольфрам.

- Правда? - уточнил Юури. От сердца отлегло. - Ну, тогда ладно. - Улыбнулся он другу, и в голове даже мелькнула шальная мысль, что не так уж и плохо, что Вольфрам решил учиться вместе с ним.

А вечером телефон все же зазвонил. Раскрасневшаяся Дженифер торжественно внесла в комнату, где Вольфрам и Юури готовились к завтрашнему семинару по ТГП телефонную трубку, и, зажимая микрофон, шепотом призналась, что звонит девушка. Юури замер, Вольфрам подобрался, но трубку взял, и, как ни в чем не бывало, ответил. И протрепался ни об чем два с половиной часа. Так обидно и горько Шибуи еще никогда не было. Он даже не пожелал Вольфраму спокойной ночи перед сном, когда тот наконец вернулся из ванной, сделал вид, что спит, хоть и промучился бессонницей до самого утра.

Вот после этого они и перестали разговаривать совсем. Точнее это Юури перестал. Вольфрам поначалу еще пытался, но, получая на все свои вопросы односложные ответы, или вообще молчание, быстро прекратил.

Теперь фон Бильфельду стали звонить чуть ли не каждый день. Юури не знал одна и та же девушка ли ему звонила, или разные, легче ему от этого не становилось.

В Нью-Макоу, куда они наведывались каждые выходные, а иногда по особо срочным делам и в будни, пропуская пары в университете, тоже заметили охлаждение в отношениях между Мао и его женихом. Веллер, как старший брат Вольфрама и доверенный друг и крестный Шибуи попытался выспросить у последнего в чем дело во время очередной утренней игры в бейсбол. В ответ Юури так закрутил мяч, что бита, которой Конрад все же умудрился его отбить, с треском переломилась. Лезть с дальнейшими расспросами Веллер не стал.

В институте все было по-прежнему. Вольфрам хоть и довольно быстро освоился, и научился в разговоре ничем не выдавать свое не знание некоторых естественных для землян вещей, все равно продолжал держаться поближе к Юури, никогда не выпуская его из виду. Шибуя тоже всегда присматривал, чтобы фон Бильфельд был неподалеку, и не уходил, пока не дожидался его. Даже, если Вольфрама уводила очередная девица, чтобы признаться в любви или пригласить на свидание, неизменно терпевшая фиаско, фон Бильфельд умел отказывать так галантно, что на него не обижались, Шибую он из виду никогда не упускал. Впрочем, Юури его тоже, причем оба делали это уже неосознанно.

Сегодня последние две пары по причине болезни преподавателя отменили. Они бы успели в метро до часа пик, если бы на выходе из аудитории, пока Шибуя еще собирал свои вещи, к Вольфраму не подошли трое парней. Один - на курс старше, двое других с их потока, явно его товарищи по какому-то спортивному клубу.

- Это ты Бильфельд? - холодно спросил старшекурсник.

- Я. - Подтвердил Вольфрам холодно. Он терпеть не мог, когда всякие там обращались к нему столь не почтительно, и хоть старательно приучал себя не обращать внимания, потому что на Земле это вообще было в порядке вещей, все равно тихо злился, правда, волю чувством не давал.

- Ну, так пойдем выйдем, - бросил наглый спортсмен, но фон Бильфельд даже с места не сдвинулся, продолжая ждать Юури возле опустевшей аудитории.

- Зачем? - поинтересовался он ровно.

- Дело есть.

- Нет у меня к вам никакого дела, - ледяным тоном припечатал Вольфрам.

- Ты что, совсем тупой! У нас к тебе дело! - надвигаясь на него, рыкнул парень, выпячивая подбородок.

- Это ваши проблемы.

- Ах, ты... - сжимая руки в кулаки, начал тот, но тут от дверей раздался голос Юури.

- Что здесь происходит? - спросил он, посмотрев через плечо старшекурсника на одного из парней, показавшимся ему знакомым.

- Шибуя, объясни своему европейскому другу, что дело у нас к нему, - сказал тот скороговоркой, уж больно не понравился ему взгляд Юури.

- Какое дело?

- Тебе-то что?

- Раз спрашиваю, значит, есть чего.

- Он мою девушку увел! - вмешался зачинщик.

- Это правда? - спросил Шибуя у стоящего чуть впереди Вольфрама.

- Нет. - Коротко бросил тот через плечо.

- Да, врет он все! - взвыл старший парень и кинулся на обидчика, но на полпути его встретил Юури, резко отшвырнувший к стене фон Бильфельда с его благородным воспитанием, просто не ожидающего такой подлости со стороны противника.

- Докажи! - зашипел он в лицо, замершего напротив него парня, который был выше его на голову, но Юури так яростно смотрел на него сейчас, что тот попросту растерялся. Такого отпора от первокурсника он явно встретить не ожидал.

- Что?! - снова попытался перехватить инициативу в разговоре старшекурсник.

- Докажи, что Вольфрам это сделал.

- Да, чего доказывать? Она бросила меня. Меня! И ради кого она могла бы это сделать, кроме него? От него же все девчонки фанатеют, и, говорят, даже некоторые преподавательницы.

- Это ничего не доказывает. Может, твоя девушка просто устала поддерживать своим присутствием твое эго.

- Что?! Ах, ты - мелюзга! - зарычал парень и замахнувшись попытался ударить его по лицу, но Юури оказался проворнее. Сказались тренировки, которые проводил с ним в Нью-Макоу Конрад. Ускользнув от удара огромного кулака, он ударил сам. Прямо под дых, со всего размаху, вкладывая в удар всю свою силу. Его противник тут же взвыл от боли и склонился пополам.

- Хочешь быть отчисленным за драку? - холодно произнес Шибуя, возвышаясь над ним. И хоть сейчас он так и оставался самим собой, не имея возможности трансформироваться в демона, фон Бильфельду показалось, что говорил сейчас именно Мао, решительный и твердый, настоящий король.

- Шибуя, да ты что? - тут же поднял руки парень, который первым узнал его, а третий их товарищ тем временем помогал старшекурснику встать на ноги. - Если он не уводил её, мы...

- Юури! - неожиданно отмерев, Вольфрам подлетел к нему и впился пальцами в рубашку на груди Шибуи, яростно шипя ему в лицо, - Что ты творишь?! Это я должен был сделать, а не ты!

- Даже. Слышать. Не хочу. - Отчеканил Юури, перехватывая его запястья.

Все присутствующие при этом напряженно замерли. Вольфрам широко распахнул глаза, таким Юури он никогда не видел.

- Идем, - бросил тот, поворачиваясь и направляясь по коридору к выходу из здания. Но, когда Вольфрам, все еще не пришедший в себя от увиденного, так и не последовал за ним. Шибуя вернулся, взял его за руку и увел, даже не взглянув на обидчиков.

В метро они попали в разгар часа пик. В переполненном вагоне, тесно прижатые друг к другу, оба старались не встречаться взглядами. Первый не выдержал Юури.

- Что у тебя с ней было?

- С кем?

- С той девчонкой.

- С какой из? - все еще не поднимая глаза, уточнил фон Бильфельд. Это Юури окончательно добило.

- Со всеми ими, - зашипел он от досады.

- А ты как думаешь? - резко вскинул голову Вольфрам. Шибуя непроизвольно отшатнулся. Вот только отступать было некуда, сзади напирали, а когда вагон неожиданно остановился и вовсе толкнули так, что он был вынужден опереться о стену ладонями, по обе стороны от лица Вольфрама, прижатого к ней им самим. Фон Бильфельд по инерции, обхватил его руками за талию, чтобы не дать упасть. Оба замерли. Покраснели. Отвели глаза. Но, когда вагон тронулся вновь, Юури упрямо продолжил.

- Тебе звонят девчонки по несколько раз на дню, - заметил он, стараясь дышать ровно, но дыхание отчего-то все равно сбивалось.

- И что? - вздернув подбородок, бросил Вольфрам.

- Но я никогда не видел, чтобы ты хоть с кем-то ходил на свидание, - продолжал рассуждать Юури, - Возвращаешься ты вместе со мной. Вечером из дома выходишь лишь затем, чтобы посмотреть на мою тренировку по бейсболу на стадионе, или в магазин, куда меня мама отправляет периодически...

- Юури, - тихо произнес Вольфрам, но с такой неожиданной болью в голосе, что Шибуя осекся, изумленно распахнув глаза, - Мне прибить тебя хочется...

- За что? - не понял тот.

Но тут его снова толкнули в спину, причем довольно сильно, Юури зашипел от боли и навалился на Вольфрама грудью. Дыхание перехватило у обоих, а потом Вольфрам совсем чуть-чуть потянулся и коснулся губами его губ. И тут же попытался отпрянуть, вот только отстраняться ему было некуда. А Юури, хоть за ним и образовалось свободное пространство, тоже это делать не спешил, вместо этого он повторил свой вопрос. - За что?

- А? - облизывая губы, отозвался фон Бильфельд.

- За что тебе хочется меня прибить?

- За то, что ты считаешь меня таким! - не выдержав напряжения ситуации, вскричал мазоку и попытался оттолкнуть жениха от себя, но тот перехватил его руки.

- Каким?

- Отпусти!

- Каким я тебя считаю, Вольфрам?

- Ветреным! Я никогда не изменял тебе, - отчаянно выпалил он, и зажмурился. Терпеть близость жениха было уже невыносимо. Не объяснять же Юури, что такие вот поездки в метро, когда он стоит к нему так близко, давно уже превратились в подлинное мучение.

- Ветреным? - переспросил Юури, но Вольфрам уже ничего не ответил, он вообще не слышал этого вопроса, отчаянно борясь с собственным возбуждением. Видя, как его трясет, Шибуя забеспокоился. Положил руки ему на плечи, благо, падать было уже некуда, да и тряски особой на этом участке метро не наблюдалось, и шагнул совсем близко, так, что его нога оказалась между расставленных ног блондина. Из горла Вольфрма вырвался тихий, старательно подавляемый стон. Юури замер и громко сглотнул, порадовавшись, что за стуком колес это было не слышно.

- Что с тобой?

- Ничего... - замотал головой фон Бильфкельд.

- Скажи мне, - настаивал Юури.

- Нет!

- Скажи, - склонившись, шепнул он ему на ухо.

- Я хочу тебя, идиот, а ты этого даже не замечаешь, - сдавленно прошептал Вольфрам. Светлые реснички намокли, покраснели теперь не только щеки, но даже уши, дыхание из горла выходило рывками. И фон Бильфельд даже увидеть не мог, что Юури рядом с ним тоже уже трясет.

- Я тоже тебя хочу... - пробормотал Шибуя почти не слышно, и уткнулся лбом ему в плечо.

- Что?

- Что слышал.

- Мне почему-то кажется, что я ослышался...

- Да-да, а сейчас ты начнешь рассуждать, что такой слабак как я, просто не способен на такое признание...

- Нет, просто... - Вольфрам запнулся, обнимая Юури за талию, тот все еще не поднимал головы с его плеча. - Просто я никогда не смогу поверить, что ты захочешь...

- Что? - не дождавшись продолжение, Юури повернул голову и выдохнул ему в шею. Фон Бильфельд вздрогнул.

- Попробовать...

- Дома или сейчас?

- Юури, ты больной?

- Похоже на то.

- Я, конечно, на многое у вас тут насмотрелся, но... - пафосно начал он, но тут Юури, который сам не успел осознать свой порыв, легко скользнул рукой по его боку и опустил её между ними. - Юури, ты что делаешь? - просипел фон Бильфельд тут же.

- Хочу убедиться, - скользя губами по коже его шеи, прошептал Шибуя.

- Нет!

- Ты привлечешь внимание, если будешь так орать.

- На нас и так все смотрят!

- Правда? - Юури разогнулся и посмотрел вокруг, тут же увидев, что Вольфрам его обманывает. На них вообще никто не смотрел, все были заняты только тем, чтобы им в этой давке не отдавили ноги. Он снова повернулся к жениху. Лихорадочный блеск в его глазах, тому совершенно не понравился. А Шибуя, прекрасно осознавая, что стоит им наконец выйти из этого душного вагона, он уже никогда не решиться на что-нибудь подобное, осторожно накрыл ладонью ширинку жениха и погладил. Вольфрам резко дернулся, перехватывая его запястья. В зеленых глазах плескалась паника. Юури тоже было страшно, но после того происшествия перед аудиторией у него видимо окончательно сорвало какой-то внутренний предохранитель. А, может быть, сыграл роль выброс адреналина, все еще будоражащего кровь. Он снова осторожно провел пальцами вверх-вниз, надавливая чуть сильней.

- Юури! - почти умоляюще посмотрел на него жених.

- Что?

- Не надо!

- Почему? Ты сам сказал, что хочешь.

- Я не говорил! - запротестовал фон Бильфельд.

- Но подразумевал.

- Нет, - прошептал Вольфрам, все еще силясь оторвать его руку от себя.

- Ты боишься, - насмешливо выдохнул Шибуя. А вот это ему точно говорить было нельзя. Вольфрам фон Бильфельд готов был на любое безумство, лишь бы не быть заподозренном в трусости, сверкнув на него гневным взглядом, он резко убрал руку от его запястья, и обвил ей его шею.

- Я не боюсь.

- Я тоже.

- Тогда поцелуй меня.

- Прямо здесь?

- Ты первым начал... - все еще веря, что Юури никогда этого не сделает, усмехнулся фон Бильфельд, и ничего уже не успел сделать, когда тот склонился и поцеловал его.

- Вы что, совсем сдурели, педики проклятые! - зарычал рядом кто-то потный и большой. Но им было уже плевать. Они разорвали поцелуй, получившийся неожиданно глубоким и страстным, несмотря на минимум опыта со стороны обоих, как раз тогда, когда вагон притормозил на их станции метро, и они вместе с потоком пассажиров вывалились на платформу.

- Что это значило?

- Что?

- То, что он сказал.

- Тебе незачем это знать.

- Но...

- Идем, - снова схватив жениха за руку, Юури настойчиво потащил его к выходу на поверхность, Вольфраму ничего не оставалось, как послушно идти за ним.

***

- Юури! - Вольфрам так выгнулся под ним, что Шибуи пришлось удерживать его в руках чуть ли не навису. Но его самого это уже не могло остановить. Он продолжал резко двигаться в теле жениха в каком-то рваном ритме. У него просто не получалось приспособиться под движения фон Бильфельда, который неожиданно, после слез, нечеловеческого напряжения их обоих, и боли, стал получать удовольствие от того, чем они сейчас занимались. Юури понятие не имел, что он для этого сделал, просто в какой-то момент двинулся чуть по-другому, уже плохо осознавая себя, от непереносимого наслаждения, и тогда Вольфрам не просто закричал или захныкал, а застонал, царапая его спину и выгибаясь под ним, подмахивая, и явно стремясь получить его в себя еще глубже.

- Вольфрам! - простонал Шибуя отрывисто, наваливаясь на дергающегося, словно в безумной агонии, жениха, и снова вынуждая того опуститься на подушку. - Вольфрам, - выдохнул он уже совсем беззвучно, ощущая, как сильно тот сжимается внутри, кончая и без сил обмякая в его руках, пока сам Юури продолжал вбиваться в податливое тело, пока тоже не смог кончить глубоко внутри него.

- Ты как? - первое, что спросил Юури, приподнимаясь на локте, когда сумел немного отдышаться и прийти в себя.

- Это... - начал Вольфрам, все еще тяжело дыша, - Это...

- Вольфрам? - обеспокоено вгляделся в его лицо Шибуя. Его жених сделал над собой ощутимое усилие и открыл слипшиеся от слез глаза. Медленно повернул к нему голову и прошептал.

- Потрясающе...

Юури просиял, уткнулся носом ему в плечо, и обхватил рукой поперек груди.

- Юури? - позвал Вольфрам, чувствуя, как сильно после всего случившегося клонит в сон.

- У? - буркнул тот, тоже уже засыпая.

- Я все спросить хотел...

- Да?

- А у вас всегда сначала не в любви признаются, а говорят, что хотят?

- Что? - от удивления Шибуя даже голову поднял.

- Просто, я подумал, - слабо улыбнулся ему фон Бильфельд, - Что я тебе в Нью-Макоу так часто говорил, что люблю тебя, а ты не воспринимал меня всерьез, а когда сказал, что хочу, все закончилось... закончилось этим. Ты поэтому не верил в мои чувства к тебе, потому что у вас по этикету все по-другому.

- Нет. У нас тоже сначала в любви признаются, - смущенно прошептал Юури. Вольфрам замер, но тут Шибуя спохватился, - Постой, а когда это ты мне в любви признавался?

- Юури! - вскричал Вольфрам.