Название: Билет на балет
Автор: Небо в глазах ангела
Бета: нет
Пейринг: Мадара/Нацуме
Рейтинг: легкое R
Жанр: романс
Размер: мини
Статус: закончен
Дискламер: не претендую
Предупреждение: ООС, так как в аниме все невинно до отвращения...
Напоминаю, что текст не отбечен, не стоит читать, если это так сильно напрягает.
От Автора: написано по прихоти ветренного Муза.

Билет на балет

Билет на балет

- Что это? - тихим и не предвещающим ничего хорошего голосом спросил Котя-сенсей у немного виновато улыбающегося Нацуме.

- Э... - протянул мальчик, и чуть заискивающе попробовал его успокоить, - Ты только не волнуйся, Сенсей, это шлейка.

- Нацуме, если ты скажешь, что собрался выгуливать меня на поводке, я тебя покусаю, - грозно уперев лапки в бока, почти прорычал кот со своей подушки.

- Сенсей, ты не понимаешь... - еще раз попытался все объяснить Такаши.

- Не понимаю?! - взвился Котя, явно доведенный до точки кипения, - Да, за кого ты меня принимаешь?! Ты бы мне еще намордник предложил! Ты хоть представляешь, с кем связался, дитя ты человеческое?! - последние слова в лицо мальчика прорычал уже великолепный белый лис, резко опрокинув его на пол и подмяв под себя.

Такаши замер под ним, широко распахнутыми глазами глядя на оскаленную морду. Но страха в этих глазах не было. Совсем не было. И это отрезвило разъяренного духа. Мадара вздохнул и отодвинулся, выпуская Нацуме из своих мощных лап. Мальчик молча сел напротив него и вздохнул, неуверенно вертя в руках причину их ссоры, и не поднимая глаз на друга.

- Мы с классом через два дня едим в город на театральное представление. Я хотел взять тебя с собой.

- Что? - опешил дух. Пых! И вместо огромного белоснежного зверя к Такаши вразвалочку подошел уже милашка Котя. - А что за представление? - полюбопытствовал он.

- Русский балет «Щелкунчик». Я сам никогда не видел, что такое балет, я подумал, что тебе было бы интересно на это посмотреть.

- А ты уверен, что в театр пускают с животными?

- Сенсей, ну, ты же не животное, ты - дух. Ты ведь мог бы стать невидимым.

- Ты сам себе противоречишь, Нацуме. Я и в автобусе мог ехать с тобой невидимым, и по городу гулять тоже, - снова сворачиваясь калачиком на подушечке, прокомментировал Котя.

- Мог бы, - согласился Такаши, - Я просто хотел, чтобы ты был со мной, а невидимым, в истинной форме, ты такой огромный, что в автобус не поместишься, разве что на крыше прокатиться решишься...

Щеки мальчика порозовели, глаза он так и не поднимал, и, по мнению Мадары, был как никогда очень мил. Ему вообще нравилось, когда Нацуме смущался, Такаши редко позволял себе выглядеть таким беззащитным и ранимым, предпочитая держать при себе все свои чувства. Отказывать мальчику духу совсем не хотелось, да и на этот, как его, русский балет, он не отказался бы взглянуть. Но эта шлейка, чтоб её... его же засмеют, если кто увидит!

- А почему ты не хочешь просто запихнуть меня в сумку, ты же часто меня в ней носишь? - поинтересовался он. - Я к ней даже как-то привык.

- Потому что по правилам безопасности сказали, что если я хочу взять с собой кота, то он должен быть в шлейке, и с переносным лотком.

- С каким-каким лотком?

- Ну... лоток для того, чтобы если тебе вдруг захочется... ну... в дороге... - замялся Такаши, краснея еще больше и просто не зная, как еще объяснить.

- О, - протянул Котя, - Лотком, значит...

Повисла неловкая пауза. Идея взять с собой Мадару уже перестала казаться Такаши такой уж хорошей, поэтому он закусил губу и сам не знал, хочет он этого или уже нет.

А Мадара в это время тоже раздумывал, только уже вовсе не о так взбесившей его шлейке, а об одной давней задумке, которую все не подворачивался случай воплотить. И если все удастся, то шлейку Такаше можно было бы простить.

- Ну, хорошо, - произнес Котя примирительно, щуря на мальчика лукавые глаза, - Давай попробуем одеть на меня эту сбрую, но имей ввиду, если мне где-нибудь натирать будет, я её носить не стану, и поеду лучше на крыше автобуса.

- А не раздавишь? - робко улыбнулся ему мальчик, расслабляя ремешки на шлейки так, чтобы округлая тушка Сенсея могла в них поместиться.

- Пхе! - фыркнул тот, и героически просунул между ремешками сначала голову, потом и передние лапки. - Ну, как я выгляжу? - поинтересовался он, оглядываясь и пытаясь себя рассмотреть со всех сторон.

- Хорошо, - тут же поспешил заверить его Нацуме. - Нигде не жмет?

- Да, вроде нет. - Не очень-то радостно вздохнул дух.

- Хочешь зеркало принесу? - чувствуя себя немного виноватым перед Сенсеем за эту, действительно, довольно унизительную процедуру, предложил Такаши, вставая на ноги.

- Ну, принеси, - отозвался тот с пола, продолжая вертеться и попеременно поднимать то одну, то другую лапку, чтобы убедиться наверняка, что ему нигде не жмет и движению не мешает.

Но стоило Нацуме выйти, задвинув за своей спиной седзе, как от окна раздался насмешливый голос.

- А тебе идет, - синеволосая Хиноэ, сначала растянула губы в улыбке, но не удержалась и расхохоталась в голос.

Мадара горестно вздохнул. - Жестокая ты. Хотя чему я удивляюсь? Ты же с Рейко общалась, а она была не лучше...

- Ну, и к чему такие жертвы? - пропустив колкость мимо ушей, поинтересовалась девушка, прикуривая неизменную трубку.

- Нацуме едет с классом в театр, и я еду вместе с ним.

- С каких это пор ты стал любителем человеческого искусства? - хмыкнула она и выпустила в потолок струйку пахнущего травами дыма.

- С недавних! - фыркнул кот раздосадовано, сдирая с себя ненавистные ремешки. Правда, делал он это относительно аккуратно, чтобы ненароком со злости не порвать.

- О! - многозначительно протянула Хинуэ, - А не с тех ли, когда запал на Такаши?

- Я на него не западал! - зарычал Мадара, еще не обратившись, но уже будучи близок к тому.

- Сенсей, вот зеркало, - вошедший Нацме замер в дверях. - Здравствуй, Хиноэ.

- И тебе привет, Такаши. А мы тут с Мадарой беседуем о его смене имиджа.

- И где только слов таких набралась, - проворчал Котя, демонстративно поворачиваясь к девушке спиной.

- Не надо смеяться, - вступился за друга Такаши. - Это была моя идея.

- Так боишься, что если оставишь этого пьянчужку надолго одного, он себе еще кого-нибудь найдет?

- Не говори так о Сенсее, пожалуйста, - тихо попросил мальчик, поставив принесенное небольшое зеркало к стене.

- О, неужели ты влюблен, Такаши? - промурлыкала Хиноэ от окна, выпуская вверх очередную струйку дыма.

- Что? - растерянно моргнул тот.

- Не обращай внимания, - тут же махнул лапкой Котя, - Она же сама в Рейко была влюблена, вот теперь ей везде любовь и чудиться...

- Но Сенсей же мальчик... - даже не услышав его слов, пролепетал Такаши, пытаясь себе представить, как такое вообще возможно.

- Ну, знаешь ли, Рейко была девочкой, я, как ты видишь тоже, и что с того? - расхохоталась та. - Ну и намучаешься ты с ним, Мадара, - бросила она через плечо, не прощаясь, выскальзывая в окно.

- Можно подумать, я не знаю, - пробормотал в сторону Сенсей, пока Такаши, все еще находящийся в некоторой прострации, не мог его слышать. - Ну, что? Давай, еще раз её на меня наденем, а то я себя в зеркале так и не увидел? - подходя поближе к мальчику, произнес кот.

- А? - очнулся тот. - Да, давай. Зря я, что ли, из ванной зеркало тащил?

***

- Нацуме, ты что, все же решился тащить с собой этого толстого кошака? - закричал на весь автобус кто-то из одноклассников. Такаши, конечно, смутился, но виду не подал. Хоть и слышал, как возмущается у него за плечом, сидящий в сумке Сенсей.

Он хотел уже сесть на незанятое сиденье, как кто-то поймал его за руку и потянул на себя. Обернувшись, он встретился взглядом с приветливо улыбающимся ему Танумой.

- Если ты не против, я занял тебе место, рядом со мной, - произнес он, но, видя, что Такаши явно колеблется, добавил, - Возле окна.

- Конечно, возле окна, - раздалось из сумки на плече Нацуме, - А то вдруг меня укачает.

- Сенсей! - шикнул на него Такаши.

Танума не удержавшись расхохотался.

- А мы тебя не стесним? - спросил Нацуме у друга.

- Наоборот, мне будет очень приятно ехать вместе с тобой, - честно признался Канаме, и Такаши сдался, быстро подбираясь к окну и тут же расстегивая сумку, чтобы Сенсей мог перебраться к нему на колени.

- О! - воскликнул Танума, - А тебе идет, Понта.

- Я не Понта! - в очередной раз взвился тот, - Я - Котя-сенсей! Котя-сенсей! Сколько тебе повторять, чтобы ты запомнил?

Оба мальчика задорно рассмеялись. Все же Котя был очень забавным, особенно, когда злился. Сенсей в свою очередь надулся, как мышь на крупу, и демонстративно отвернулся к окну, корча из себя оскорбленную невинность. Такаши, отсмеявшись, ласково потрепал его между ушей.

- Не обижайся.

- Вот еще! Нужны вы мне, на вас обижаться!

- Понта, я не со зла, честно, - тут же добавил свою лепту Танума.

- Я не Понта! - снова рыкнул Сенсей.

- Хорошо-хорошо! - поднял руки Танума, капитулируя.

- Эй, вы двое, вы, что тут, с котом разговариваете? - изумленно спросила неизвестно откуда появившаяся Сасада.

- Эээ... - замялся Такаши.

- Конечно, нет. - Танума сориентировался быстрее, - Просто смеемся. А в чем дело?

- Да, нет, ничего. - Отчего-то смутилась староста и поспешила вернуться на сове место дальше по проходу.

- Уфф! - облегченно выдохнули они.

- Нацуме, а, по-моему, она на тебя запала... - как заговорщик, подмигнул ему Котя, выглядывая из-за плеча Такаши, поверх спинки кресла.

- Сенсей! - тут же возмутился Нацуме.

- А, по-моему, тоже, - шепотом поддержал кота Канаме.

- Вы что сговорились? - откидываясь на спинку кресла и поднимая глаза к потолку, вопросил Такаши.

- Так мы тебе и рассказали! - фыркнул Котя, сворачиваясь клубком на его коленях, предварительно как следует потоптавшись.

Танума лишь загадочно улыбнулся на это.

***

В театре было очень многолюдно, но их учитель сказали всем держаться вместе, и ребята честно старались не затеряться в толпе. Нацуме немного переживал за то, что на время представления придется оставить Котю-сенсея в автобусе, конечно, в театр его бы никто не пустил. Причем больше всего его печалило то, что бедный Котя даже возмущаться не стал, когда Такаши весь смущаясь и робея просил его остаться. Просто тяжело вздохнул, свернулся на освободившемся сиденье клубком и демонстративно сделал вид, что спит и нет ему дела ни до какого балета, пусть и трижды русского. Нацуме было жаль маленького друга, но поделать он ничего не мог, поэтому про себя пообещал, что во время прогулки по городу, когда им обещали выделить немного личного времени, непременно купит Мадаре что-нибудь вкусненькое, Котя все же был еще тем обжорой, и от угощения точно отказываться не станет.

Странности начались уже при рассаживании по местам в соответствии с билетами. Почему-то место Нацуме оказалось отдельно от всех остальных. Причем учитель, который распределял билеты, искренне недоумевал, как такое могло получиться, ведь покупали сразу на всех и брали так, чтобы сидели все вместе. Конечно, он тут же принялся просить окружающих, чтобы кого-нибудь поменялся с Нацуме местами, ведь нельзя же, чтобы бедный мальчик сидел отдельно от своих товарищей. Но, что удивительно, вокруг них сидели только парочками, и никто, конечно, меняться не захотел, даже не смотря на то, что место Такаши было хоть и на балконе, но с него открывался просто великолепный вид на сцену.

Все ребята ему искренне сочувствовали. Танума даже предложил, чтобы он тоже поменялся билетом с кем-нибудь, чтобы Нацуме не пришлось сидеть одному. Но учитель категорически не разрешил ему этого делать, и решил усадить Такаши на свое место, а сам уйти на балкон. Но тогда бы ему пришлось оставить школьников без присмотра. Поэтому и без того смущенный всей этой суетой с билетами Нацуме убедил его остаться на месте.

- Не беспокойтесь, я все равно не смогу ни с кем общаться во время представления, а поговорить с друзьями могу и в антракте. Хорошо?

- Нацуме-кун, ты такой разумный и уверенный в себе мальчик, спасибо тебе, - искренне поблагодарил учитель.

- Не беспокойтесь, сенсей. Все хорошо, - улыбнулся ему в ответ Такаши и поспешил на свое место. Скоро должен был начаться спектакль.

Но не успел он усесться и развернуть программку, как на соседнее с ним кресло опустился парень лет на пять старше его самого. Такаши поднял на него взгляд, и хотел уже снова вернуться к изучению программки, как осознал, что тот уж больно подозрительно ему ухмыляется. Такаши решил присмотреться повнимательней, но ничего подозрительного в старшекласснике или первокурснике университета, как он для себя его определил, он не обнаружил. Тогда тот неожиданно склонился к нему и прошептал на ухо.

- Не узнаешь? - томно, протяжно и с какими-то урчащими, кошачьими нотками... кошачьими? Стоп!

- Мадара? - абсолютно круглыми глазами уставился на него Такаши и выронил из рук программку.

- Осторожнее, - поднял её парень, снова вкладывая в его ладони. - Мне ведь тоже интересно, что на этом листочке такого интересного написано. Ты ведь мне почитаешь?

- Как ты... как ты это сделал? - кажется, до Нацуме, наконец, стало доходить, кто помог ему получить не тот билет.

- Ну, я же ёкай, могут быть у меня свои секреты? - усмехнулся тот, и снова склонился к нему, только на этот раз горячо дыхнув в шею. Нацуме вздрогнул и поежился, непроизвольно накрывая ладонью то место на коже, которого коснулось горячее дыхание. - Ты не рад? - уточнил дух, видя его реакцию и немного отстраняясь, совсем чуть-чуть.

- Твоя выходка принесла много проблем, и не только мне, - пробормотал Нацуме по инерции.

- Значит, не рад. - Подвел итог дух и откинулся на спинку своего сиденья. Такаши повернулся к нему. В глазах Мадарф застыло какое-то тоскливое выражение, мальчику оно совсем не понравилось.

- Зачем ты это сделал? - тихо уточнил он, тоже откидываясь на спинку кресла и невидяще глядя на все еще занавешенный занавес.

- Хотел побыть с тобой наедине...

- Что?

- Балет хотел увидеть, говорю.

- Нет, ты только что сказал совсем другое, - требовательно произнес Нацуме, поворачиваясь к нему и придвигаясь.

- Нацуме... - прикрывая глаза ладонью, выдохнул Мадара, явно собираясь все же объяснить, но тут в зале резко потухли все светильники и заиграла музыка. Разговор пришлось отложить.

***

- Сенсей, я встретил друга из моей старой школы, - Такаши старался врать как можно правдоподобнее, - можно я с ним погуляю, после спектакля? - спросил он у учителя в антракте.

Одноклассники все дружно изумленно рассматривали странного парня, пришедшего вместе с Нацуме. Откуда он только здесь взялся. Девчонки шушукались, парень был очень симпатичным, так еще с копной просто длиннющих белоснежных волос, похоже, он был альбиносом, правда, тогда не понятно, почему глаза у него были почти желтыми, но это их всех дружно быстро перестало волновать, когда он улыбнулся. Парень, действительно, обладал просто обезоруживающей улыбкой, мягкой и в тоже время чуть снисходительной, девчонкам он очень понравился. А вот парням наоборот, они то и дело бросали на него вызывающие взгляды, но тот продолжал все также снисходительно улыбаться, отчетливо демонстрируя, что выше всего этого, и стоял за спиной Такаши, который его к ним и подвел.

- Старой школы? - уточнил учитель у Нацуме. - Но твой друг выглядит несколько старше тебя.

- Просто он...

- Простите меня, - вежливо вмешался в разговор Мадара, - Я спортсмен. С раннего возраста занимаюсь плаванием и баскетболом, поэтому и выше большинства своих сверстников. И, кстати, мы с Нацуме вовсе не учились в одном классе или одной параллели, я сейчас учусь в выпуском классе старшей школы.

- Тогда как же вы познакомились?

- Просто мой брат учился вместе с Нацуме и я как-то заходил в их класс к брату, ну и поболтал немного с Такаши, так и подружились.

- О, понятно. А ты живешь в Токио.

- Да.

- Значит, приведешь Нацуме-куна к автобусу к пяти часам, да?

- Конечно, сенсей, можете на меня рассчитывать.

- Ну, вот и хорошо.

***

- Ну и как тебе балет, понравился? - поинтересовался Мадара, растянувшийся на траве маленького парка, который они с Нацуме отыскали с помощью одного местного Ёкай, которого встретили бесцельно идя по оживленной улице, где покупали сувениры для родственников мальчика.

- А тебе? - тут же спросил Такаши, вернувшийся от лотка с мороженым. - Держи.

- Так не честно, я первым спросил, - перекатываясь на бок и принимая из рук мальчика мороженное, проворчал Мадара, испытующе глядя на него поверх цветных шариков.

- Не знаю, - честно признался Такаши, поднимая лицо к облакам, неспешно ползущим по небосводу. - Странное чувство. Мне очень понравилась музыка, под которую они танцевали. Конечно, она совершенно не похожа на нашу, старинную музыку, но она была прекрасна.

- Согласен. - Согласился Мадара, задумчиво лизнув кончиком языка холодный шарик, со вкусом сливок и апельсинов. - А то, как они танцевали?

- Красиво, но непонятно. Вот в программке сказано, что в балете сюжет передается с помощью музыки и пластики тела, и хоть прочитав историю, на которой основывалось все действо, и, понимая, что танцоры хотят нам изобразить танцем, я все равно не могу сказать, что мне понравилось.

- Ясно.

- А тебе? - повторил свой вопрос Такаши.

- А что мне? Я вообще не понял, где это они такого ёкая взяли, чтобы выглядел как крыса с тремя головами? Нет у нас такого. Явно больное какое-то воображение. Потому этот Дросс... сельм... в общем дядя этих детей, которым подарки дарили, он, вот в программке сказано, что в ворона мог обращаться, так?

- Так. - Кивнул мальчик.

- Он тоже ёкай, или я что-то не понял? Или он оборотень-омеддзи?

- Знаешь, я вообще не уверен, что в России есть ёкай.

- Да, ладно тебе, духи везде есть, - отмахнулся Мадара.

- Но вряд ли в других странах они такие же, как у нас.

- И то, правда, - пробормотал тот, и тут же лукаво сверкнул кошачьими глазами из-под ресниц. Такаши напрягся. - Так зачем ты уговорил сенсея, чтобы он отпустил тебя со мной? - поинтересовался он, словно между прочим.

Нацуме отвернулся от него и покраснел.

- Нацуме?

- Я просто хотел поговорить с тобой.

- А дому ты это сделать не мог?

- Ты дома никогда не принимаешь человеческую форму.

- Конечно, принимаю, - возразил дух.

- Ты принимаешь облик моей бабушки, но мне все время кажется, что это юмор у тебя такой не смешной.

- Чего это он не смешной? - тут же оскорбился дух, но мальчик его даже не услышал.

- Я даже не знал, что ты можешь быть таким, - пробормотал он.

- Каким? - оживился Мадара, - Привлекательным?

- Взрослым. - Отрезал Нацуме.

- Неужели ты не считаешь, что я хоть капельку красив? - возмутился тот.

- Ну, вот зачем ты меня сейчас смущаешь?

- Затем, что хочу отвлечь твое внимание, - хмыкнул Мадара.

- Зачем? - тут же требовательно вопросил Такаши, но тут его резко опрокинули на траву, мороженное выпало у него из руки и упало в стороне от них, а губы накрыли холодные губы. Он попытался оттолкнуть от себя парня, но, конечно, Мадара был куда сильней его. Нацуме дергался, вырывался, пытался что-то говорить, но все было без толку. Коварный дух упивался украденным им поцелуем, и не собирался отпускать. По щеке Такаши покатилась одинокая слеза, он резко обмяк и больше не порывался вырваться. Просто лежал и позволял себя целовать. Это отрезвило.

- Нацуме? - оторвавшись от уже припухших губ, Мадара обеспокоено вгляделся в лицо мальчика.

- Ты просто меня используешь, да? - улыбнулся ему тот сквозь слезы. Светлые реснички намокли, в глазах появился лихорадочный блеск. Мальчик старался дышать медленно, чтобы не всхлипывать в голос. Припухшие, пламенеющие после поцелуя демона губы вздрагивали. Мадара задохнулся. Он и не думал, что один простой поцелуй может произвести такой эффект. Но внешне удержал все свои эмоции под контролем, обнял Нацуме, привлекая к себе, и тихо прошептал на ухо.

- В чем использую, расскажи?

- Я не знаю. Просто, не понимаю, зачем ты это делаешь? А Хиноэ сказала, что...

- Когда она успела тебе что-то сказать? - тут же нахмурился Мадара, приподнимая голову и всматриваясь в лицо мальчика.

- Она как-то приходила ко мне в школу.

- До того, как ты надел на меня ту глупую упряжку для котов или после?

- После.

- Та-а-ак, - протянул дух грозно, - И что она успела тебе наговорить?

- Что девушки умеют любить преданно и нежно. Мужчины любить не умеют вовсе, тем более...

- Тем более?

Но Такаши лишь отвернулся и зажмурился. Его душил стыд, жгучий и всепоглощающий. Он просто понять не мог, почему именно на Мадару сердце реагирует так остро, что начинает биться где-то в горле. Он это заметил давно. Но не придавал значение. А сегодня, во время представления почти не видел, что происходит на сцене, поэтому, наверное, ему и не понравился балет, как таковой. Зато слушал восхитительную музыку, каждый звук которой был пронизан любовью. Он запомнил название - «Вальс цветов». И чувствовал присутствие Мадары рядом с собой всей поверхностью кожи. Невыносимо хотелось повернуться к нему. Но тогда дух непременно бы что-нибудь спросил, а Нацуме точно знал, что не сможет ответить. Поэтому он лишь мог следить за ним краем глаза, зная, что и тот смотрит только на него. Он еще и сам не успел сообразить, что это за странное чувство, подобно пойманной в сачок бабочки, томиться в груди, как Мадара набросился на него с поцелуями. И теперь, он просто не знал, как реагировать. Отчего-то было больно. Отчего?

- Тем более? - подцепляя подбородок мальчика пальцами, и заставляя Такаши посмотреть на себя, еще раз повторил вопрос дух.

- Тем более других мужчин... - выдохнул тот, не открывая глаз.

- Но ты ведь любишь меня?

- Я...

- Признайся, что любишь. Иначе не плакал бы от одного единственного поцелуя.

- Это был мой первый поцелуй.

- Ну и что? Я вот надеюсь, что и не последний, - хмыкнул Мадара, а в душе Нацуме родилась здоровая юношеская злость.

- Я тоже надеюсь, - резко распахнул глаза мальчик, - Вот закончим здесь с тобой, пойду с Танумой целоваться.

- Что?! - вскричал Мадара, резко садясь на пятки и поднимая Нацуме вслед за собой.

- Что слышал! - прошипел мальчик. - Я тут с тобой о серьезном, а ты шутишь!

- Я шучу? Да я серьезен, как никогда, - припечатал дух, и прежде чем Нацуме успел опомниться, снова повалил его на землю.

- Пусти! - вскрикнул Такаши, молотя кулаками по широкой спине Мадары.

- Ну, уж нет. Сначала любовь, а потом, если заслужишь, может быть, свобода.

- Что? - просипел Нацуме, придавленный к земле довольно тяжелым телом, а рука Мадары уже беспардонно легла на его ширинку. Мальчик просто дышать перестал от такой наглости. - Что ты делаешь? - прошептал он, ощущая, как пальцы демона, точно знающие, чего хотят достичь, поглаживают его через ткань, получая вполне естественную в его-то возрасте ответную реакцию.

- Хочу доказать, что все очень и очень серьезно, - давно перестав улыбаться, отозвался Мадара. - Ты разрешишь мне?

- Ты с ума сошел, мы же в общественном месте, нас могут увидеть! - резко ударил его кулаком в плечо Нацуме.

- И это все, что тебя беспокоит? - не удержав улыбку, которая все же наползла на сосредоточенное лицо, поинтересовался Мадара.

Такаши покраснел и облизал губы.

- Я никогда раньше ничего такого не делал...

- О! Ты думаешь, я не знаю? - улыбка екай стала чуть снисходительной, но осталась такой же подбадривающей.

- Я даже не знаю, люблю ли я тебя на самом деле...

- О, думаю, ты давно уже это знаешь, - доверительно сообщил ему Мадара, склоняясь к его лицу, и с легкостью расстегивая на мальчике брюки, - Даже я уже это знаю.

- А если мы оба ошибаемся, что тогда?

- Ничего. Потому что я не могу ошибаться, и собираюсь прямо сейчас убедить тебя в этом. Ты против? - тонкие пальцы очень медленно пробрались под белье. Такаши вздрогнул всем телом. Но вместо того, чтобы возмутиться или отпрянуть, резко обхватил пальцами запястье ласкающей его руки, и дернул на себя, вскидывая бедра и вжимаясь в неё пахом. - Вижу, - промурлыкал в ответ Мадара, - Что только «за», я прав?

Мальчик снова не ответил, лишь громко сглотнул. К горлу тут же приникли теплые губы.

- Я пообещаю, что нас никто не увидит, а ты позволишь мне убедить тебя в моей любви. Договорились?

- То что ты собираешься со мной сделать, не может быть доказательством любви... - прошептал мальчик в небо, тем не менее, ни делая ничего, чтобы оттолкнуть от себя руки екай жадно исследующие его тело, уже даже под рубашкой.

- Почему? - промурлыкал тот ему на ушко, тут же прослеживая изгибы ушной раковины влажным языком, - Я, знаешь ли, давно живу на этом свете, и имею очень консервативное представление о любви. И меня совершенно не привлекает эта ваша современная философия...

- Какая? - обхватывая его руками за плечи, поинтересовался Нацуме, уже непроизвольно вталкиваясь в его ладонь. Возбуждение нарастало так быстро, что думать о чем-либо было уже почти невозможно, на Такаши честно старался не упустить ни единого слова, любовь не то, что хотелось бы упустить.

- Секс не повод для знакомства, - фыркнул Мадара едва слышно. - Я никогда не понимал и не пойму этого. Для меня, физическая сторона близости... тихо, если ты будешь так дергаться, я могу сделать тебе больно, а мне бы этого не хотелось, - на секунду прервался дух.

- Я не могу больше, - отрывисто всхлипнул мальчик, притягивая его к себе, и прижимаясь теснее.

- Подожди, малыш, еще совсем рано, - прошептал он.

- Физическая сторона близости... - напомнил ему Такаши, с трудом фокусируя взгляд на золотисто-зеленых глазах.

- Не главное в отношениях. Главное, духовная близость. Считаешь, её у нас с тобой нет?

- Есть! - выгибаясь в его руках, вскрикнул Такаши.

- Тогда скажи, что любишь.

- Я... я не могу...

- Скажи...

- Не могу...

- Я люблю тебя, Нацуме, - выдохнул Мадара, и от этих слов мальчик пронзительно вскрикнул, выгнулся и обмяк. Обессилено роняя руки вдоль тела и отрывисто дыша, глядя в манящее своей синевой небо.

- Мне кажется, что это невозможно... - все еще сбиваясь с дыхания, прошептал он.

- А мне вот кажется, что любовь и не должна быть возможной, она просто есть и с ней сложно что-то сделать. А нужно?

- Нет. Поцелуй меня.

***

- Нацуме, а где вы были с твоим другом?

- В парке, - отозвался тот неохотно, по не понятной Тануме причине краснея и тут же отворачиваясь к окну.

- А знаешь, я подумал, что ты забыл о Понте и зашел за ним в автобус. Но его здесь тоже не было.

- Угу. - Неопределенно пожал плечами Такаши.

Тогда Танума переключил свое внимание на кота, свернувшегося калачиком на коленях друга.

- Понта, а ты-то где был?

- Ну, знаешь ли, у таких красивых и популярных екай, как я, тоже есть личная жизнь. - Отозвался тот, лукаво щурясь.

- О! - протянул Канаме понимающе, - Ты ходил на свидание, Понта?

- На эротическое свидание, - важно поднял лапу к потолку Котя, за что и получил от Нацуме по лбу кулаком.

- Нацуме, ты чего? - растерянно посмотрел на друга Танума.

- О, ничего особенно. Воспитываю, - улыбнулся ему Такаши.

- Это еще кто тут кого воспитывает! - тут же взвился Котя-сенсей, грозно сверкая глазами.

- Поговори мне еще, - зашипел Нацуме ему в ухо, пока Танума смеялся, и не мог их слышать. - Нам с тобой сегодня еще в одной комнате спать...

- О! Я уже это предвкушаю, - тут же стал кротким, как овечка, Мадара, - Тебе понравиться, обещаю.