Вот такая она - любовь

- Мисаки, ты весь дрожишь...

- Это потому... что мне страшно.

- Чего ты боишься?

- А вдруг я... вдруг, я сделаю что-нибудь не так?

- Не бойся. Твое тело подскажет тебе...

- Да, нифига оно не подсказывает! - коротко всхлипнул парнишка, и уткнулся лицом в плечо мужчины, на котором фактически лежал всем телом, между широко расставленных ног.

- Не дрожи так... - выдохнул Усами ему в волосы, и осторожно пересчитал пальцами выпуклые позвоночки на напряженной спине юного любовника. - Помнишь, как я брал тебя первый раз?

- А?

- Ты боялся, весь дрожал, но послушно подставлял свое тело моим ласкам.

- Когда это было?! - возмущенно фыркнул ему в плечо Мисаки, но точно так же как и два года назад, мучительно покраснел. Конечно, он все помнил. И как заснул на диване в гостиной, прижимая рубашку Акихико к себе, приревновав его к Айкаве. Как отреагировал сам Усами, застав его за этим, как подхватил на руки, взвалил на плечо и отнес в спальню, не взирая на все вопли протеста. А еще Мисаки слишком хорошо помнил, какими холодными были руки Усами в ту ночь, и как Акихито предложил ему согреть их его теплом.

По телу, и без того возбужденному до предела, прошла волнующая дрожь.

- Ты дрожишь, Мисаки, - прошептал Усами, продолжая гладить его по спине прохладными пальцами, они всегда были такими, даже во время занятий любовью, когда все тело пылало и плавилось в неистовом огне.

- Это потому что... - пробормотал Мисаки, вспоминая, - У тебя руки холодные.

- Так согрей меня, Мисаки, - отозвался Акихито, и, обхватив его лицо ладонями, поднял голову смущенного, раскрасневшегося парнишки над собой, чтобы увидеть его глаза. - Согрей меня своим теплом. - И снова поцеловал.

Мисаки всхлипнул в поцелуе, и больше не в силах терпеть, толкнулся вперед. Усаги-сан улыбнулся. Он все же добился своего. Пусть не так быстро, как рассчитывал, но все же, как всегда получил то, что хотел.

- Мисаки, я люблю тебя, - простонал он, выгибаясь ему навстречу.

Тот всхлипнул и закричал, и начал двигаться в нем быстро, отрывисто, уже не понимая, что творит. Такой юный, гибкий, красивый. Родной и теплый, что Акихито в душе захлебывался от восторга, отдаваясь ему, а внешне, как и всегда всем заправлял только сам. Подталкивал Мисаки к апогею, шептал, чтобы тот не останавливался, помогал поменять угол проникновения, чтобы получить большее наслаждения. И Мисаки подчинялся. Был ведущим номинально, но фактически они оба знали, кто сейчас и всегда был в их паре главным. Но разве это так уж важно, если двух людей связывает нечто большее, чем обоюдное влечение, неизмеримо большее? Конечно, нет.

Любовь - не поле боя, любовь - это дом, в который хочется возвращаться, потому что в нем тебя ждет тот, без кого твоя жизнь уже не имеет смысла. Вот такая она, любовь.