Извращенец

Соби безмятежно нежился в постели. Вставать не хотелось совершенно. Он зарылся лицом в подушку, которую обнял обеими руками, как самого лучшего любовника, и потянулся всем телом, шевеля пальцами ног, не скрытыми пододеяльником, почти сползшим с обнаженного тела. Соби никогда не признавал пижамы, даже до того, как в его жизни появился Рицка.

Лежать вот так и мечтать о чашке черного кофе с ликером и соленым луковым крекером, было просто невероятно приятно. И он продолжал нежиться, даже когда услышал, что там внизу, к его маленькой безмятежной обители приближается его Жертва. Немного мысленно сдавив нить связи, оплетающей их, Соби почувствовал, что его Жертва о чем-то напряженно думает и явно никак не может выбрать из каких-то двух вариантов. Подслушивать мысли Соби не стал. И не потому, что считал невежливым подслушивать мысли Рицки вне Арены, а потому что знал, как тот разозлится или даже обидеться, что в их отношениях еще хуже, если поймает его на этом. Поэтому Соби еще раз блаженно вздохнул и глубже зарылся в подушку, прикрывая сонные глаза. Если Рицка захочет, то сам придумает, как его разбудить.

***

Рицка немножко злился. Совсем чуть-чуть. И, как всегда, виноват был Соби. Он уже привык, что только его Боец был способен вызвать в нем такие противоречивые чувства. Наверное, спит там, а он, Рицка, вынужден мучаться. Перебежав дорогу на зеленый свет, Рицка так и не замедлил шаг. Хотелось поскорей достигнуть дома Соби, подняться на второй этаж, открыть дверь своим ключом и войти. Точнее, спрятаться от всего большого мира, в их маленьком мирке только для двоих.

Сегодня Соби не пришел за ним к школе. Это было непривычно. Все же за годы знакомства Рицка привык, пересекая школьный двор после окончания занятий, видеть его высокую, статную фигуру у ворот. Сегодня его там не оказалось. Нет, разумеется, Соби иногда позволял себе и не такое. Но обычно, все же предупреждал его о том, что не придет. А сегодня вот исчез. Сразу вспомнилось, что так было когда-то, когда Рицке было всего двенадцать, и он ничего не знал и о Бойцах, ни о Жертвах, и вообще о человеческих отношениях, в частности отношениях двух парней, который уже не способны быть просто друзьями. Теперь он обо всем этом знал не понаслышке. А Соби взял и не пришел. Дурак!

Поэтому Рицка метался между двумя противоречивыми чувствами. С одной стороны, хотелось прибить этого взрослого, вздумавшего играть с ним в какие-то свои игры, с другой, как можно быстрее выяснить все ли в порядке. Конечно, он чувствовал, что ничего такого с Бойцом не случилось, не зря же они все эти годы по крупицам выстраивали ту Связь, что отныне оплетала их. Но ведь должна же была быть причина, по которой Соби не захотел сегодня прийти к нему, не захотел увидеть. Неужели не соскучился? Вот это было больше всего и обидно. Потому что сам Рицка уже на втором уроке осознал, что не слушает учителя, а вспоминает. Вспоминает, какими мягкими и пьянящими были губы его Бойца вчера, когда они пили вино у него на кухни, а потом занимались любовью, прямо там, на кухонном столе. Все тело от макушки и до пальцев ног пронзила приятная дрожь, и он поспешил отогнать от себя более чем приятные воспоминания.

На одном дыхании преодолев два лестничных пролета, он подбежал к знакомой двери. Даже не подумав отдышаться, отпер давно сжимаемым в руке ключом и шагнул в глубь квартиры одним длинным шагом, привнося с собой свежесть весеннего дыхания и ощущение скорости.

Соби на кровати даже не шевельнулся. Рицка просто задохнулся от обиды.

***

Конечно, Соби все слышал. Слышал, быстрый топот по лестнице, слышал, как провернулся два раза ключ в замке, слышал, как Рицка стянул с плеч пальто и отбросил его, как не нужную тряпку, прямо на пол прихожей, слышал как часто и недовольно дышит Рицка от гнева и быстрого бега. Все слышал, но совершенно не реагировал ни на что.

Но вот когда на него сверху навалилось довольно тяжелое тело старшеклассника, делать вид, что мирно спит, он уже не мог.

- Рицка! - выдохнул он полупридушенно, вжимаемый им в матрас.

- Вот интересно, - протянул тот, горячо дохнув ему в шею, - С чего ты взял, что можешь не приходить сегодня?

- Я подумал, что не стоит тебе надоедать каждый день. - Тут же просипел Соби первое, что пришло ему в голову. Трудно сосредоточится, когда твоя Жертва не только наваливается на тебя всем телом, но и, словно невзначай, оглаживает по ребрам.

- Разве я дал тебе понять, что ты надоедаешь? - зашептал Рицка, целуя его между лопатками и совсем немного отстраняясь, чтобы дать ему вздохнуть чуть свободнее.

Соби вспомнил, как дышать, попытался перевернуться и заключить Рицку в объятия, но тот не позволил, резко надавливая на его плечи и беззвучно приказывая оставаться так, как есть. Соби послушно замер. А Рицка перекинул через него ногу и уселся верхом на его ягодицах. Соби повернул голову и посмотрел на его краем глаза. Рицка кусал губы и явно никак не мог решиться с чего начать.

- Рицка? - позвал он и улыбнулся уголком губ, Рицка посмотрел на него, прищурился и неожиданно склонился.

- Знаешь, Соби, я совсем не мог учиться сегодня, - признался он.

- Почему, Рицка? - послушно принимая правила игры Жертвы, совсем непохожей сегодня на самого себя, отозвался Соби.

- Потому что, - осторожно прикусив зубами кожу на его плече, прошептал Рицка, - Я вспоминал... - и обвел языком место укуса.

У Соби закружилась голова. Таким активным Рицка бывал очень редко. Но ему безумно нравилось, когда он был с ним именно таким. С трудом заставляя себя соображать, хотя бы чуть-чуть, он все же уточнил.

- О чем?

- О том, чем мы с тобой занимались на кухне... - протянул Рицка, и зарылся носом в светлые волосы на макушке Бойца и подул на них.

Соби вздрогнул, но усилием воли сдержал дрожь.

Рицка улыбнулся ему в волосы.

- Хочешь повторить? - тихо мурлыкнул в подушку Боец.

- Не совсем. - Отозвался Рицка, и поерзал на нем, устраиваясь удобнее.

- А по-другому, хочешь? - провокационно приподнявшись на руках, спросил Соби и потянулся к нему через плечо. Рицка посмотрел на него, но все же поддался, склонился и поцеловал. Агацума зажмурился от удовольствия, а вот Рицка глаза закрывать не стал, только сейчас по-настоящему осознав, что именно хочет сейчас, точнее как.

- Соби, - тихо прошептал он ему в губы, тот с явной неохотой открыл глаза, - Сегодня я все сделаю сам, можно?

- Да, Рицка. Все что хочешь, - даже не удивившись, или, тем более, не выказав неудовольствия, отозвался Агацума и снова потянулся за поцелуем, в его почти сиреневых глазах танцевали пляску шаманов черти. Его юная Жертва жарко поцеловала его и задохнулась от восхищения.

Рицка всегда знал, что Соби очень красив, но, только стянув с обнаженного тела Бойца простынь и глядя на него, распростертого под ним в предвкушении, осознал, как он прекрасен.

- Ты такой красивый, - выдохнул он восхищенно и поцеловал его в спину, потом еще и еще.

Соби мял руками безвинную подушку, мял и постанывал от удовольствия, тихо-тихо, но Рицка, увлеченный выцеловыванием его лопаток и позвонков позвоночника, все равно слышал и просто млел от осознания, что это его ласки подталкивают Бойца к полному беспамятству.

- Рицка, - шептал Соби, - Рицка, - когда тот смазанными гелем пальцами осторожно разминал тугое колечко мускулов между его ягодиц.

Рицку самого уже трясло от возбуждения, а он даже джинсы еще не расстегнул. Все еще влажными от смазки пальцами он не сразу расправился с пуговицей и молнией, пальцы скользили и пачкали ткань, но ему было все равно, абсолютно. На то, чтобы снять с себя джинсы никаких сил у него уже не осталось, он только стянул через голову рубашку, не расстегнув пуговицы, и накрыл дрожащие от возбуждения тело Бойца своим, юным, горячим и жаждущим их единения не меньше, чем Соби под ним.

- Рицка, - прошептал Соби, закинул руки назад и, обхватив его, принялся совершать волнообразные движения всем телом, заводя мальчика еще больше. Не в силах терпеть дальше, Рицка простонал его имя, направил себя и вжался в него, плавно погружаясь в его тело, раздвигая членом неуступчивые мускулы и рыча от собственной неудовлетворенности. Соби вторил ему, двигался навстречу и пытался подмахнуть так, чтобы не причинить боль им обоим, но и заполучить Рицку в себя как можно глубже, всего и сразу.

- Быстрее, - простонал он отрывисто, уже не помня себя от этого тягостного промедления, и Рицка подчинился. Одной рукой обхватил его плечи, другой впился в бедро, и толкнулся в узкую глубину его тела, проникая так глубоко, как только мог достать. Соби закричал. Но не от боли, от удовольствия. Выгнулся весь, приподнял бедра и начал ерзать под ним, вынуждая двигаться. Рицка подчинился. Резко выскальзывая и снова толкаясь в него все быстрее и жестче, так, как нравилось им обоим.

- Рицка! - шептал Соби, мечась под ним и сотрясаясь от глубоких, отрывистых толчков.

Рицка молчал, лишь дышал часто-часто, задыхаясь от счастья, от непереносимого, пьянящего, дурманящего счастья, что они вместе, что Соби любит его, что отдается, что позволят владеть собой безраздельно только ему одному.

И кончили они одновременно, и потерялись друг в друге как много раз прежде, но все же немного не так.

***

- Знаешь, - тихо произнес Соби, целуя утомленного любовью Рицку во все еще влажный от пота височек.

- М? - невнятно пробурчал тот, не поворачивая головы и уже засыпая.

- Я думаю, мне стоит чаще не встречать тебя после школы. Твое недовольство мной стоит того.

- Соби, ты извращенец?