Графа лихорадило. Дворецкий винил себя. Да-да, вы не ослышались, именно, винил. Пусть демон, пусть ехиден и бесстрастен, но он всегда был честен с самим собой. И в нынешнем состоянии мальчика был виноват он.

Он как-то забыл, польстившись на силу духа, что может быть слабо тело. Маленькое, безбожно юное, хрупкое, словно переживший зиму падший листок. Вылечить мальчика не представлялось возможности. Пневмония не та болезнь, с которой престало шутить. Себастиан знал его диагноз, знал тысячу целебных отваров, но не подумал, что эта болезнь может быть спровоцирована внешним воздействием, но, основным залогом выздоровление становится, как это неудивительно, не состояние тела, а душа.

Маленький граф, сам не подозревая этого, устал жить, устал наперекор воли судьбы ждать отмщения, устал от смертей, ложащихся на плечи шалью, легковесной, но пригибающей к земле. Поэтому умирал. Захлебывался кашлем, метался на влажных, скомканных горячностью тела простынях. Лоб мальчика, да и все его тело было покрыто испариной, делая его собственный, присущий только ему запах, насыщенней, острей. У демона трепетали ноздри от непередаваемого ощущения насыщенности этого аромата, казалось, маленький Сиэль, в бреду шепчущий что-то бессвязное, окутывает его собой, окружает со всех сторон. Невыносимо.

- Холодно... так холодно...

- Это скоро пройдет, мой господин. Жар спадет. Я дал вам микстуру.

- Не вкусная... горькая... а ты говорил, что нет...

- Я сказал, что возможно она немного горчит.

- Всегда врешь... сколько не приказываю... врешь...

- Я всегда честен, мой лорд. Всегда предан лишь вам одному.

- Тогда почему... почему ты оставил меня там... одного... в чужой стране...

- Так было нужно.

- Я так и знал... - выдохнул Сиэль обессилено, и резко затих, замерев, словно восковая кукла Вуду, исколотая иголками коварным шаманом. И перестал дышать.

Демон не выдержал. Опустился на кровать, склонился к бледному лицу, волевому в будущем, но такому мягкому в своей детскости. Губ едва ощутимо коснулось слабое дыхание. Не задумываясь, Себастиан приложил ухо к груди мальчика. Сердце билось. Слабо, но билось. И тут же, снова кашель, надсадный, болезненный, сотрясающей тело, словно в агонии. И холодные руки на разгоряченной коже, прижимая к постели.

- Я умираю, Себастиан?

- Нет. Вы будите жить.

- Так глупо, правда, умереть от простуды?

- Вы никогда не были глупцом, мой лорд, мне ли этого не знать.

- Ты поведешь меня в ад?

- Только после выполнения договора.

- Если я умру... - Сиэль снова закашлялся, но все же закончил, - Тебе нечего будет выполнять...

И снова провалился в какой-то бессвязный бред. Глаза закатились, даже пентаграмма контракта в одном из них потускнела, ушла в глубь.

А демон все сидел на кровати, удерживая одеяло, которое мальчик в бреду все пытался сбросить с себя, и знал, что готов применить запретное чародейство и понести за него наказание, лишь бы жил этот маленький человеческий ребенок. Какая глупость. А ведь он раньше ни разу не замечал за собой излишнюю сентиментальность. По-видимому, сказывалось длительное пребывание в человеческом теле. Когда-то, до Сиэля, он заканчивал любые, даже самые расчетливые со стороны призвавшего его человека, контракты, куда как быстрее. Лукавил, обманывал, подгонял к черте, после которой уже не было возврата. А тут... он задержался. Почему?

И снова бессвязный шепот, в полубреду, с сознанием, затуманенным лекарствами и жаром.

- Я не могу... холодно, не... могу... больше... - и неожиданно твердо, окончательно, - Согрей. Приказ.

- Да, мой господин, - легкий поклон головы.

Обнаженное тело, худенькое, хлипкое, обжигающе горячее, покорное, словно восковые капли, которые можно и смять и растереть между пальцев. Демон знал, как его согреть. Давно было нужно это сделать, но без приказа, он не стал. А с приказом, быстро разделся и скользнул под одеяло к графу. Обнаженная сухая кожа, к горячей, липкой от испарины. Вздрагивающее детское тельце, к сильному, мужскому. Как во сне. Так не бывает. Сиэль и не поверил. Просто уснул.

Утро защекотало нос лучиком. Приятно. Сиэль сморщил носик, сладко зевнул, и зарылся лицом в подушку. Обнаружил, что наволочка какая-то странная на ощупь, а подушка не так мягка, как пух. Недовольно поджал губы. Что за не порядок. Открыл глаза.

- Сожалею, мой лорд, но я действительно не так мягок...

- И кто тебе позволил спать со мной, - гневно сдвигая брови, бросил граф надменно.

- Вы сами, мой лорд.

- Я не помню.

- Мне встать?

- Нет. Лежи, - со вздохом произнес мальчик, морщинка между бровок разгладилась, и он снова прижался щекой к его груди, - Ты теплый.

- Я рад, что смог, как вы и приказывали, согреть вас мой лорд.

- Угу. Себастиан...

- Господин?

- А что мне сделать, чтобы ты и дальше согревал меня собой? Снова заболеть?

- Нет. Но, если прикажите, я подчинюсь.

- Почему ты не говоришь, что это слабость? - пробормотал Сиэль, вынул из-под одеяла ладошку и положил её на грудь мужчины.

- Потому что назвав это вашей слабостью, я признался бы в своей.